фото: Арина КантонистоваВ авиационно-спортивный клуб под поселком Сутиски Тивровского района на Виннитчине приехали депутат Донецкого облсовета 39-летний Олег Набиев с другом-нардепом Александром Касянюком, 44 года. Разглядывают самолет Ан-2, который только что пригнали из Хмельницкого. Тем временем над аэродромом летят больше 30 аистов.
— Никогда не такого видел, — удивляется Набиев. — Это хороший знак! Пусть самолет этот приземляется только с включенным двигателем. Через полгода планирую впервые в жизни прыгнуть из него с парашютом. Пока что не могу из-за травмы колена.
Аппарат чиновники дарят православной парашютно-десантной школе им. цесаревича Алексея, что в райцентре Погребище Винницкой области. С куратором школы священником Виктором Хоменко, 41 год, Набиев познакомился в Иерусалиме.
— Попросил его чем-то помочь нашей школе. Он ответил: "Батюшка, молитесь, а мы найдем и дадим!" — говорит священник. Он бывший десантник. О военном прошлом рассказывать отказывается.
Самолет выпустили в 1985-м. За час работы он сжигает 200 л горючего. Вместо авиационного бензина его после капремонта можно заправлять 95-м. Набиев приобрел его за $25 тыс. у хмельницкой авиакомпании.
Священник с 23 учениками десантной школы готовится к прыжку с парашютом. Под подрясник надел камуфляжний костюм.
— Деткам высоту давайте 1000 метров, мне 1300 минимум, — договаривается с пилотами перед прыжком. — Вместе с воспитанниками еженедельно приезжаем в Сутиски. Без причастия и исповеди к прыжкам с парашютом никого не допускаю.
В школе занимаются 50 учеников. Прыгать можно с 14 лет, с письменного разрешения родителей.
— Я сначала колебался насчет девушек, — продолжает священник. — А затем подумал: если они тоже хотят прыгать, то почему нет? В Израиле вон девушки служат в армии. Прыжки очень меняют человека. После полета смотришь на мир другими глазами.
26-летняя Олеся Горобец будет прыгать 11-й раз.
— В первый раз боялась. Теперь не так, но каждый раз переживаю. Когда уже прыгнешь, обо всем забывается. Чувствуешь, как будто ты маленькая молекула, которая дополняет целое небо.
За подготовкой наблюдает ее мать 54-летняя Майя Васильевна:
— Я и сама попробовала бы. Но не дает позвоночник, стертые диски. А Олесе всегда нравилась военная форма, еще в детстве мечтала хоть день побыть в армии.
Перед прыжками молодежь инструктирует 44-летняя Татьяна Сандул. В парашютном спорте она 30 лет, сделала две тысячи прыжков.
— В кедах нельзя. Я вас не допущу, — Сандул разглядывает обувь двух девушек в черных велюровых костюмах. — Лучше всего подходят берцы или кроссовки на толстой подошве, чтобы не скользили при приземлении.
Татьяна Сандул подводит учеников к импровизированным дверцам самолета. Прыгают с 1,5-3-метровой высоты.
Молодежь ведут на медобследование. Одного парня из-за низкого давления не допускают к прыжку. Говорят, может потерять сознание в полете. Допущенных везут на аэродром. Ученики в самолет садятся по 10 человек. Читают молитвы "В путь шествующих по воздуху" и "На хорошее дело".
В воздухе каждый из участников находится 15 минут.
— Было страшно первые три секунды, когда инструктор подтолкнул в спину, — делится впечатлениями Юрий Воловик после приземления. — Когда купол парашюта открылся — настроение улучшилось, хотя руки-ноги трясутся до сих пор.
Автор: Арина КАНТОНИСТОВА